Анастасия Краснова учится в 11 классе Измайловской школы. Она – увлечённый человек: танцует, участвует в поисковой работе, пишет исследовательские проекты, является экскурсоводом в школьном музее, а ещё сочиняет стихи, рассказы и сказки.
В Измайловской школе проходит конкурс творческих работ, посвящённый авиаконструктору Герою Социалистического Труда уроженцу Измайлова Н.Г. Зырину, чьё имя носит поселковая школа. Настя сочинила сказку «Кузнец и Девочка», посвятив её всем, кто хочет летать. Жюри отметило Настину работу спецпризом. Свою сказку Анастасия Краснова прочитала и на фестивале «Страна возможностей». В Барыше. В эти добрые новогодние и Рождественские дни, когда каждый мечтает о чуде, загадывает заветные желания, предлагаем и вам, читатели «БВ», вместе с автором погрузиться в волшебство, творить которое подвластно только добрым людям.
Кузнец и Девочка Далеко-далеко, в месте, которое ни один человек не увидит, не одолев горизонт, есть горы и океаны… В краю, который окружён малахитовыми (от зелёного леса) холмами и утёсами, случилась эта невероятная история. В небольшом мирном городке жили удивительно загадочные люди. Однажды над городом зазвучали мерные удары молота по металлу. Потом они стали раздаваться каждый день. За несколько лет жители настолько привыкли к ним, что даже, когда молот ненадолго замолкал, тревожились, как если бы встали Главные часы на Главной площади. Редко кто отваживался подойти к башне на краю утёса, в которой работал Кузнец. Никто не знал: молод он или стар, как и то, почему его все боялись. Ходили слухи, будто была у него большая семья, но по каким-то причинам он остался один. И стал злее, сердце своё сокрыл, перестал с людьми общаться. Всю злобу свою вымещал на раскалённом железе, ударяя молотом… На другом конце города стоял сиротский приют. Жили там дети, у которых общее прошлое, одинаковое настоящее и даже схожее будущее, – лишились они родителей. Давят на малышей серые стены и сырые потолки, но как подрастут, сразу всеми силами начнут они цепляться за жизнь своими худыми руками или даже отдадутся на попечение Бога – уйдут в монастырь. Здесь, без ласки и любви под строгим надзором Сестёр, жила Девочка. Златовласая и голубоглазая, вся в мать. Она была, как воробей: постоянно щебетала складные песенки, подпрыгивала, на всё смотрела с любопытством и в то же время с недоверием. Однажды, когда беспризорные мальчишки в очередной раз решили её поддразнить, Девочка решила сбежать. «Всё равно не хватятся, даже если навсегда пропаду», - подумала она. И поздно ночью, когда все спали, она без труда одолела высокие ворота и оказалась на холодной брусчатке улицы. Ноги бежали без остановки по освещённым луной дорогам до тех пор, пока не принесли её в тёмный лес. Чёрные лохматые тени будто норовили поймать и съесть. От усталости Девочка теряла силы. Но вот уши уловили знакомые звуки молота, и она пошла на них. Показалась башня. Высокая, недружелюбная… И вот она стоит перед Кузнецом – маленькая, босая, но глаза её блестели живым интересом. Он же – высокий, сухой, как дерево, смотрит угрюмо. - Тебе чего? – даже голос звучал безжизненно, отрывисто. - Потерялась, - ответила Девочка. Повисла тишина – каждый изучал друг друга. Наконец Кузнец пригласил её в свою старую башню. Чёрные стены внутри освещались только красным огнём из огромной печи. Человек показал Девочке лежанку около окошка, а сам направился к единственному источнику света. Удары возобновились, шипение железа заполнило помещение. От усталости девочка быстро уснула, оставив все свои вопросы на следующий день. В эту ночь встретились два разных человека, с непохожими характерами, взглядами и судьбами. Но оба ещё не имели особой мечты. Он – из-за довольно наскучившей взрослой жизни и её тягот, а она – из-за того, что жизни толком ещё не знала. - Дяденька, а что это такое? – спросила девочка, оглядывая очередное творение кузнеца. - Меч, - неохотно отвечал он. Теперь, при свете дня, Девочка могла чётче разглядеть его лицо. Оно принадлежало мужчине лет сорока восьми, худое, иссушенное постоянной близостью огня. Тело сутулое и от того кажущееся длинным. Чёрные небольшие глаза хмуро смотрели из-под орлиных бровей. На косматой голове почти не осталось тёмных волос – всё скрыла седина. Присутствие Девочки его раздражало, как если бы под рукой бегал котёнок, вечно норовивший прервать работу своими проказами. Девочка с громким восторгом путешествовала по башне, комментируя всё, что видела. Кузнецу пришлось отложить молот и последовать за ней, ибо каменные лестницы, поднимавшиеся вверх по спирали, уже давно им не ремонтировались – могли и обрушиться, а отвечать за чужого ребёнка он не собирался. Ступая за Гостьей, он осматривался, точно в первый раз поднялся: многолетняя пыль лежала на стенах, подоконниках, полу… И когда Девочка преодолевала очередную ступеньку, на предыдущей оставался белый след босой ножки на грязном пепельном камне. Казалось, что лестницы бесконечны, но вдруг перед Девочкой появилась самая большая дверь, вся покрытая медной решёткой. Недолго думая, она потянула ручку на себя… «Ох, когда же в последний раз я сюда заходил?» – спросил сам себя Кузнец. Перед ними расстилался зелёный ковёр из макушек сосен, виднелись шпили городских зданий и каждая дорога – как на ладони! Но Кузнеца куда больше удивила реакция Девочки. Она то задержит дыхание, то очень шумно вздохнёт, из груди её так и рвалось какое-то огромное торжество, в глазах будто все звёзды собрались в клубок и теперь сияют искрами. - Дяденька, а… люди летают?.. – спросила Девочка, блеснув золотой макушкой. - Конечно, нет! – ответил он без малейших колебаний. - Но как же? Разве люди не для того башни строят, чтобы, как птички, с них взлетать? – на её лице изобразилась необычная серьёзность. - Дорогуша, башни строят для стратегического преимущества над вражескими войсками, для зашиты и дальней видимости, но никак не для полёта. Люди перьев и крыльев не имеют. И вообще, ты собираешься возвращаться к маме и папе? – резко оборвал разговор мужчина. От такого непривычно большого количества слов его голова начала болеть. Голубые глазки Девочки сразу же потухли, хрупкие плечики поникли. - Мама с папой стали птицами и улетели на розовые облака… Только вот меня с собой не взяли, потому что маленькая ещё, приходится слушаться старшую Сестру и терпеть злых мальчишек… - после этих слов Девочка зашмыгала носом, размазывая по щекам костяшками пальцев жгучие слёзы. - Я сбежала от них и больше не пойду к Сёстрам! - Понятно, сирота, значит… - заключил про себя Кузнец. - И что, думаешь здесь остаться? Мокрые глаза засияли: «Ну, пожалуйста!». - Делай, что хочешь, но учти, если придут из приюта, я, не задумываясь, тебя верну, - сказал Кузнец и пошёл обратно. За его спиной прозвучало еле слышное: «Ура-а-а-а!..» Так началась новая весенняя неделя. Кузнец ковал мечи без сна и отдыха. Привычная ему обстановка начала меняться: стали чистыми стены, окна, потолки. На единственном огромном столе теперь красовалась ваза с полевыми цветами. Наверху башни, в одной из комнат, появился житель – Девочке приглянулось огромное окно с рисунком из цветного стекла: парящий в синем небе голубь с розочкой в клюве. Найдя в заброшенных комнатах несколько синих и голубых ковров, она украсила стены своей новой обители. «Так я представляю, что летаю в небе», - отвечала Девочка на немой вопрос Кузнеца. Во время обеда и ужина – теперь это стало почти традицией – Девочка делилась с Кузнецом всем, что видела за день, и требовала того же от своего соседа. Но что может рассказать заперший себя в башне Кузнец? Однажды Девочка с криком забежала с улицы. - Дяденька! Спасите его! – со слезами она протянула ладошки, где был раненый птенец неизвестной птицы. Левое крыло поджато к белому брюшку, а правое висело. - Оставь его. Ему уже ничем не поможешь, - хотел сказать он, но Девочка, видимо, прочитала на его лице эти мысли. Слёз в её глазках заблестело больше. - Как же быть? Его мама и папа ждут, а он, бедненький, с таким крылышком не сможет к ним полететь… Эти слова заставили его вспомнить их разговор на крыше башни. «Точно. Она такой же птенец. Раненый, брошенный, забытый, лишённый полёта», - мелькнуло в его голове. - Ладно, давай попробуем. Неси тряпки, палочки, зерно. Кукушонок (это определили по пёстрому серому оперению) на радость Девочки стал поправляться. Уже через пять дней он щебетал, бродил по столу, полу, шкафам, запрыгивал на руки Девочки и без страха клевал из них зёрна, перевязанное крылышко не мешало. - Прямо как она: сам себя к человеку приручил, ужился, о сути птичьей забыл. Только вот, он птицей так и остался, - отметил для себя наблюдавший за этим весельем Кузнец. Но пришёл день отпускать птицу на волю. На вершине своего нового дома Девочка прощалась с птенцом, поглаживая его гладкие перья. Кузнец стоял рядом. - Ну-с, ты скоро? – спросил он. Девочка потянула за кончик тряпки, на пол упали палочки. Кукушонок затрепетал крылами, притоптывая на её руках, и сделал полный взмах. Будто прощальное «спасибо» прозвучало тонкое протяжное «чи-и-и-ир». - Дяденька, а что, если люди тоже ранены? Что, если у них просто отняли крылья? И поэтому они не летают, не мечтают… Может, их можно вылечить, сделав искусственные? – спросила Девочка, наблюдая за птенцом в небе. - Если у тебя вдруг такие появятся, что ты будешь делать? - Полечу по миру и найду маму и папу. Увижу всю Землю, загляну во все её уголки. Буду рисовать карты, портреты и картины. Буду учить все языки и песни, а потом петь и разговаривать на них. Буду помогать потерявшимся людям искать дорогу или с высоты тушить пожары, или сеять поля, кружа над ними… Ой, как много дел получилось бы, если бы крылья появились! – торжествовала Златовласая. «А если твоё желание исполнится, ты тоже, как тот птенец, упорхнёшь, не прощаясь, оставив меня одного в этой башне?» – с непривычной для себя грустью подумал Кузнец. После того дня работа в кузнице закипела жарче и интересней. Наблюдая за работой Кузнеца, Девочка заметила, что на этот раз из металла получался не очередной меч на заказ, а что-то тонкое, вытянутое, похожее на трубочку. Несколько раз мастер просил Девочку постоять смирно, пока брал с неё мерки, а на вопрос: «Зачем вам это, дяденька?» - он просто молчал. Постепенно металлические лёгкие трубочки срастались между собой, словно скелет летучей мыши. Днями и ночами Кузнец сидел у огня и с ювелирной точностью создавал механизмы, используя проволоку, верёвки, нити и обтягивая плотной тканью каждую «фалангу» железного скелета. Обедая с Девочкой, он, неожиданно для обоих, стал делиться своим успехами и неудачами, рассказывая, как тяжело правильно соединить между собой две детали так, чтобы получился цельной механизм. Девочка порой не понимала терминов, но слушала и радовалась его открытости. На её вопрос: «Зачем вам это, дяденька?», она всё так же не получала ответа. Однажды, когда два летних месяца сменили друг друга, а над городом солнце засияло ещё теплее и приветливее, Кузнец назначил Девочке встречу на крыше башни. Открыв медную дверь, она увидела его, стоявшего около края башни. - Дяденька, только не говорите, что вас заколдовала Ведьма, и вы становитесь чудовищем перед заходом солнца! – закричала она. Вид у Кузнеца и, правда, был необычным: на голове огромные очки из кожаных ремешков, за спиной то самое больше сооружение, на которое он потратил месяцы своих стараний, а на груди – что-то деревянное, оснащённое мощными ремешками. - Знаешь, есть такие птицы, вроде с перьями, с клювом, на двух лапах ходят, а летать не умеют – пингвинами обзываются. Так вот мы, люди, такие же! Неуклюжие, приземлённые, дальше носа не видим и на тех же двух ногах ходим. Но стоит человеку только замечтать! – воскликнул Кузнец и дёрнул за маленький рычажок. За спиной его вдруг распахнулись большие крылья. - Нет, я не дам тебе упорхнуть из моей серой обители одной. Я полечу с тобой! – засмеялся он, протягивая Девочке такие же кожаные очки. - Идём, исполним твою мечту! Девочка робко шагнула вперёд, и её золотые кудри покрыл удивительный головной убор. Потом Кузнец устроил её перед собой, надёжно закрепил ремешками деревянного механизма на своей груди. Толчок. Падение. Вихрь ветра. Свист в ушах. Резкое сопротивление воздуха. Движение вверх. Полёт. Механические крылья высоко плыли над малахитовыми макушками елей и сосен, над шпилями зданий, над паучьей сетью дорог, над пятнами полей и полосками рек, унося с собой двух людей вслед за их мечтой. 