Много хожено по куничьим следам, откуда только не приходилось доставать и выгонять куниц. А вот куничьи кладовые приходилось находить нечасто. Как-то долго разбирался в куничьих следах, ну уже больно много тут куница находила, то спускалась в глубокие овраги, то уходила к полю в бурьянник. Здесь она долго мышковала, ходила по набродам куропаток, но, видимо, насытившись, пошла прямым ходом в «Шандырев надел». Это участок старого захламлённого леса, с очень корявыми соснами, с двумя глубокими оврагами, а по склонам оврагов стоят посохшие старые дуплистые берёзы. Да ещё на трёх старых соснах расположились старые ястребиные гнёзда. Так что кунице, есть, где укрыться. След куницы довёл меня до старой засохшей сосны, тут куница ушла наверх.
Обхожу большой круг выходных следов, не нахожу, значит, легла где-то здесь. Иду краем оврага, посматривая на берёзы. И тут обращаю внимание на берёзу, очень кривая и гнилая, понизу берёзы на снегу вижу много насорено мусора. Насорено как раз под дуплом. Что-то уж больно просто, что так вот с ходу да ещё столько намусорить и лечь здесь. Начал раскачивать берёзу, она легко поддаётся и валится на скалы, при падении разламываясь на несколько обломков. Нет куницы здесь, но любопытство берёт своё. Подойдя к обломку с дуплом, заглядываю в дупло, вижу, что там что-то есть. Топориком расширяю отверстие и, зацепив сучком, вытаскиваю засохшую шкуру ежа. Видимо, куница ещё по осени затащила сюда шкуру и сделала себе кладовую.
Одну кладовую нашёл в десятом квартале Тимошкинского лесничества и тоже в старой гнилой берёзе. Идя следом куницы, он вывел меня к небольшому сухому болоту, поросшему густым ивняком, а по краю стояло несколько старых гнилых берёз. След привёл меня прямо к берёзе. Куница ушла наверх. Труда большого не понадобилось, сталкиваю берёзу, она почти вся трухлявая и при падении вся рассыпалась. На снег из разлома, где находилось дупло, выпадают три больших пёстрых дятла. Это опять работа куницы, её запасы.
Ночью сыпал снежок, утром тепло, пасмурно, отличная пороша. Решил сбегать за куничкой. Пройдя за фермой гнилой мостик и по косогору, встречаю свежий след куницы, переходящий из одного леса в другой, тут было самое узкое место, и любой зверь, будь то лиса или заяц, непременно переход делали здесь. Рассмотрел след, вижу, что прошла самочка. Иду следом, пересекаю небольшую низину, след приводит меня в лес и, немного покружив, обрывается около сосны. Иду обрезать, внимательно смотрю по сторонам, внимание привлекает пятно мелкого мусора под одной сосной. Подойдя ближе, вижу на одном суку гнездо, вот под ним и насорено, видимо, куница заходила в гнездо, а что она там делала, решаю разобраться. Но явно видно, что куницы там нет. Топор за пояс, лезу на сосну, сосна сучкастая, поднимаюсь, как по лестнице. Долез до сучка, срубаю его, он падает, повисая на других сучьях, но всё же я его отталкиваю, и он валится в снег. Слез, иду к гнезду, разворошил его, нахожу в нём глухариное крыло. Это тоже куничья кладовая. Куница была здесь, это видно по кости крыла, так как кое-где видно, что куница его грызла, возилась с крылом и много насорила мусора под деревом.
По пойме небольшой речки Мурки растут старые ветлы, елховник, переплетённый диким хмелем. А с левой стороны по гривке растёт молодая посадка, вдающая клином в старый лес. В старых вётлах часто встречаются рои пчёл, и куницы здесь частые гости. А как видно из практики, куница мимо мёда никогда не пройдёт. Пройдя немного поймой речки, нахожу след куницы, петляющий от ветлы к ветле. Около одной дуплястой ветлы след уходит наверх. Обрезаю след, нахожу его, след выходит из черёмуховых зарослей и уходит на крупную осыпь. Ну что-то мне, кажется, на следу изменилось, как будто что-то куница несла в зубах, так как по краю следа идут какие-то странные полосы. С трудом взбираюсь на осыпь, иду дальше по следу. След приводит меня на край старого леса и уходит наверх. Старый лес тут идёт не широкой полосой, а за ним тоже посадка, но более круглая и густая.
Немного отдохнув, иду просекой, которая разделяет старый лес с посадкой, и в краю леса вижу на сучкастой уродливой сосенке беличье гайно. Подойдя ближе, отломил сучок и шуршу по стволу, никаких результатов, но под гайном вижу косорку, значит, куница сюда заходила. Стучу обломком топора, но нет, из гайна никто не показывается. Решаю срубить сосенку, так как сучки начинаются высоко, а по ровному стволу я не залезу на дерево.
Свалил сосенку, иду к вершинке, разворошил гнездо, а там рябчик, ещё не застывший. Вот, оказывается, что за чертежи шли по краям следа. Куница поймала рябчика и несла его в зубах, а крылья чертили по снегу. Но вот как куница верхом с такой ношей прошла к гайну, ведь от гайна до того дерева, где она ушла наверх, я насчитал двести шагов.
А.В. Алёхин.